Интервью из прошлого. Владимир Пьяных: «В судейскую зашли форменные бандиты…»

К 25-летию некогда популярной газеты КОМАНДА мы решили открыть рубрику «Интервью из прошлого», в которой найдем место наиболее резонансным и памятным публикациям разных ле Сегодня герой проекта — экс-защитник Шахтера, известный украинский футбольный рефери Владимир Пьяных. — Одного не пойму в твоей био­графии: почему ты, покинув поле и успешно окончив экономический факультет Донецкого университе­та, пошел работать в шахту? — Диплом — дипломом, но из футбола я уходить не хотел. Решил поступить в Московскую высшую школу тренеров. Поехал на собесе­дование. Со мной поговорили наши корифеи — Севидов, Сальков, Малофеев — и заверили, что в декаб­ре могу приезжать на учебу. Перед отъездом звоню на всякий случай директору школы Варюшину, а тот говорит: «Тебя не приняли». Малофеев разъяснил, что, мол, москви­чи еще на полгода раньше побеспо­коились, их и приняли. Вернулся домой. Меня рекомен­довали на работу в службу МВД, в отдел снабжения (я же экономист!). Прихожу, а начальник спрашивает: «Ты пьешь?» Нет, отвечаю. Тогда, го­ворит, тебе будет сложно работать. Мог пойти в детскую спортшколу. Но после 500 переходить на 150 руб­лей было как-то несподручно. А дру­зья по команде — Виктор Звягинцев, Юрий Дудинский, Евгений Канана — работали на шахте имени Горького, которая много лет опекала команду. Пошел туда и я. И одновременно стал пробовать себя в судействе. Понравилось, стал по три-четыре матча в месяц обслуживать, причем каждый раз на работе приходилось писать заявления на отгулы. Значит, на мою бригаду проходчиков допол­нительная нагрузка ложилась. И я ушел работать тренером в ПТУ № 26, где четыре года занимался с ребятами футболом. Стал больше внимания уделять судейству. Тог­дашний глава донецкого судейско­го корпуса Борис Стрелецкий дал мне книгу Н. Г. Латышева, я ее проштудировал от корки до корки. Час­то консультировали меня бывшие футболисты Шахтера, ставшие судьями, — Дмитрий Мизерный, Ни­колай Гарбузников, Евгений Канана. Учился у Константина Львовича Вихрова на сборах, много помогал мне Арановский-старший. И так получи­лось, что в то время большая груп­па закончивших играть футболис­тов стала приобщаться к судейству. Было нам тогда чуть больше тридца­ти лет. Сегодня этих арбитров зна­ют все. Назову Владимира Туховского, Валерия Авдыша, Леонида Бавыкина, Михаила Овчара, Василия Ба­бича, Валерия Онуфера. — Какие матчи из «доперестро­ечных» времен особенно запомни­лось? — Матчи все были интересные. Разные команды, разные школы, стили. Спартак, тбилисское Динамо, минское, киевское — их ни с кем нельзя было спутать. Запомнил­ся матч в Душанбе местного Пами­ра с московским Локомотивом. Я должен был судить в поле, а Виктор Звягинцев и Евгений Канана — мне помогать. Как обычно, накануне по­бывали на дубле. Игру рефериро­вал Женя Канана, а на следующий день после обеда он как присел в кресло, так и не смог встать: выско­чил межпозвоночный диск. Букваль­но парализовало его. А тут надо на игру ехать. Тогда четвертого судьи еще не было, поэтому мы обрати­лись к местному арбитру Салимжанову с просьбой посудить на линии. Как услышал по радио на стадионе Юрий Семин, главный тренер Ло­комотива, что судит бригада в со­ставе Пьяных, Звягинцева и Салимжанова, так и заподозрил что-то не­хорошее, кричит: «Я на поле коман­ду не выведу, вы там напились, все нарочно сделали!». Я ему говорю, что Канана лет 10 вообще не пьет. Семин не поверил и послал своего доктора в гостиницу. Тот убедился, что Женя не может пошевелить ни рукой, ни ногой, и только после это­го Локомотив вышел на поле. И, между прочим, проиграл — 0:1 (это была первая победа Памира в высшей лиге). А Семин — эмоцио­нальный человек, он пришел в су­дейскую, поблагодарил нас и ска­зал: «Я боялся, что вы...» А я ему го­ворю: «Юра, как ты мог так думать? Ведь мы с тобой столько лет вмес­те играли». — Володя, когда ты играл, тоже на судьях «отрывался»? — Редко. Но запомнилось судей­ство уважаемого Эдуарда Исакови­ча Шкловского на нашем матче в Тбилиси. Мне тогда в ходе матча го­лову разбили, швы наложили, но я доиграл до конца. Так вот, первый тайм того матча Шахтер — Динамо Шкловский отсудил бе­зупречно. К перерыву мы вели — 2:0. Но что он с нами сделал во вто­ром!.. Тбилисцы забили один ответ­ный мяч — 2:1. Но вот Володя Куцев (ныне известный судья) убега­ет с центра поля и обыгрывает вра­таря Габелию, но тот догоняет его и валит. Габелия с досады берет мяч и отправляет его на трибуны. А сам становится в ворота, чтобы отражать пенальти. И вдруг Шкловский кричит. «Играем, играем…» Идет 98-я (!) минута игры, нападающий тбилисцев Жвания входит в штрафную, сам себя цепляет за ногу и па­дает. Теперь пенальти — 2:2 —и ко­нец игры. После этого матча Шкловский уже больше не судил (правда, стал председателем Всесоюзной колле­гии судей). А в матче с московским Спарта­ком судья Фардман назначил в первом тайме пенальти в наши во­рота — москвичи не забили. Во вто­ром тайме Яремченко выбивает мяч на угловой, но спартаковец Булгаков — он любил провоциро­вать судей — по ходу движения цеп­ляется за ногу Яремченко и падает. Пенальти! Спартак так и выиграл — 1:0, но Старухин, который, кста­ти, в этом матче не играл, уже в подтрибунном помещении поймал Фардмана и вцепился ему в шею. Еле оттащили. Мне судья в том мат­че тоже дал предупреждение: меня сбили, а он в нашу сторону штраф­ной назначает. Я начал смеяться, а он мне — карточку. — Как тебе удалось так быстро пройти все ступеньки судейской карьеры — от матчей районного масштаба до международных? — Ну, во-первых, я много лет иг­рал в футбол и с правилами знаком. А когда перестал играть, то стал по-иному смотреть футбол. Больший интерес вызывали моменты, требу­ющие решения арбитра. Пытался анализировать эти решения. Стал пробовать себя в новой роли, но не думал, что буду так волноваться, так переживать, когда возьму в руки флажок. Кто должен подавать угло­вой, кто вбрасывать аут? Это каза­лось таким простым, когда был на поле. Теперь все стало в тысячу раз сложнее. За каждый взмах флаж­ком, за каждый свисток я почувство­вал ответственность перед игрока­ми, болельщиками, телезрителями. Поначалу терялся, но потом стал понимать, где должен находиться судья в тот или иной момент игры, как не упустить всей картины поля. Наконец мне доверили отсудить од­ну, прямо скажем, незначительную игру. Вроде, получилось И я стал «пропадать» на одном донецком за­водском стадионе, где по выход­ным дням с утра до вечера шли иг­ры — межцеховые, районные, иног­да городские. Судил всех подряд, при этом получал за игру по два-три рубля, что давало повод для злосло­вья — мол, на жизнь зарабатывает. А я зарабатывал опыт. — Есть немало судей, и ты их знаешь, которые грубо обращают­ся с игроками, по сути, не уважа­ют их. А ты? — Мне знаком не понаслышке тяжелый труд игроков, да и вся спортивная жизнь. Я уважаю футбо­листов, и в первую очередь тех, кто уважает меня как судью. Разговари­ваю я вежливо, обращаюсь, как правило, на «вы». Немецкий тренер Берндт Штанге ввел обращение «Господин судья», и это создает нужную дистанцию между футбо­листами и арбитром. Но при этом мы, судьи, не должны забывать, что главными действующими лицами на поле являются ФУТБОЛИСТЫ, а мы — их помощники в нашем об­щем деле радовать зрителей игрой. — Были в твоей практике игроки, которых ты особо уважал за кор­ректную, джентльменскую игру? — Конечно. В бывшем союзном футболе это тбилисец Давид Кипиани, москвичи Федор Черенков и Юрий Гаврилов. Как-то в те годы мне довелось обслуживать матч Динамо Киев — Днепр. И осталось в памяти футбольное благородство Олега Протасова. В нынешнем украинском футбо­ле мне нравится Юрий Калитвинцев. И Олег Лужный, которого мно­гие знают как трудного человека, мне огорчений никогда не достав­лял. Были, правда, поначалу трения с Леоненко. Но потом все наладилось. Когда выходим на поле, я го­ворю: «Витя, давай дружить». И все нормально. — Владимир, знаешь ли ты тре­неров, которые могут объективно оценивать судейство, невзирая на счет? — Конечно. Я не раз судил игры киевлян, и не всегда они побежда­ли, но с Йожефом Сабо отношения всегда оставались хорошими. Правда, неизменно благодаря, он деликатно добавлял: «Володя, вот там ты ошибся, а в том эпизоде мог и не давать свисток». Деловой раз­говор. Такие же нормальные отно­шения и с Николаем Павловым. Самым ответственным из украинских матчей была встреча за звание чемпиона между киевским Динамо и Таврией. — Киевляне тогда проиграли, вопреки всем прогнозам. Были ли к тебе претензии? — Никаких. У Динамо тогда старшим был Пузач, а он не ищет причины неудач на стороне. А вот во Львове пришлось понервничать. Перед игрой между Карпатами и Динамо зашли в судейскую ком­нату форменные бандиты и стали угрожать мне и Виктору Звягинце­ву, говоря, что им объективное су­действо ни к чему. Киевляне тот матч выиграли — 2:1, причем вто­рой мяч был забит, как показалось зрителям и, к сожалению, даже ин­спектору, из офсайда. На линии был наш донецкий арбитр Олег Черный. Он флаг не поднял, и я гол Шкапенко засчитал. Шум, крик! На выходе нас ждут бритоголовые. Слава Бо­гу, что динамовцы прилетели на своем самолете и с ними были 20 омоновцев. Со стадиона удалось уехать спокойно… Марк Левицкий, 06.09.1997 Можаровский вошел в топ-10, Бойко — в топ-20: арбитры-гвардейцы чемпионата Украины

На ваш взгляд, какое место в своей группе Лиги наций-2020/2021, в которой соперниками нашей команды станут Германия, Испания и Швейцария, займет сборная Украины?

  • Третье (61%, проголосовало: 4 778)
  • Второе (20%, проголосовало: 1 543)
  • Четвертое (15%, проголосовало: 1 171)
  • Первое (4%, проголосовало: 317)

Всего голосов: 7 809

Загрузка ... Загрузка ...

Лента новостей

Українські інтернет казино