Интервью из прошлого. Владимир Мунтян: «Гвинея — не задворки»

К 25-летию некогда популярной газеты КОМАНДА мы решили открыть рубрику «Интервью из прошлого», в которой найдем место наиболее резонансным и памятным публикациям разных лет

Сегодня герой проекта — экс-полузащитник киевского Динамо и сборной СССР, заслуженный тренер Украины Владимир Мунтян. Беседа состоялась осенью 1996 года и была приурочена к 50-летнему юбилею Владимира Федоровича.

— Примите наши поздравления с юбилеем и наилучшие пожела­ния.

— Спасибо. Правда, если честно, самому в это верится с трудом — 50. Целая вечность, а кажется, все про­мелькнуло — оглянуться не успел. Годы прессуются с неимоверной быстротой. Наверное, это только с возрастом начинаешь ощущать.

— Но годы ведь яркие, запоми­нающиеся, отданные людям.

— Дай Бог, если это так. Каждому суждено прожить свою жизнь, и ес­ли удалось что-то сделать, если по­везло с работой, семьей, друзьями, тогда и годы летят не зря. Конечно, хотелось бы к круглой дате устроить нечто торжественное — провести футбольный матч, пригласить давних товарищей из Грузии, Армении, Рос­сии, вспомнить былые сражения. Но я ведь в Киеве на пару недель.

— Владимир Федорович, ваш отъезд в Гвинею в конце 1994 года для многих стал большой неожи­данностью. Олимпийская сборная страны, которую вы возглавляли, достойно стартовала в отбороч­ном турнире, имела неплохие перспективы на поездку в Атланту. И вдруг — такое решение.

— Решение было принято не вдруг, оно зрело. В значительной сте­пени — не по моей воле. Команду мы создавали в течение трех лет, про­смотрели десятки кандидатов, опре­делились с составом. Но все это вре­мя, получалось, она была нужна мне да моим помощникам. Федерация отправляла нас в министерство — мол, олимпийцами занимаются там, это не наши заботы. В министерстве футбол считался внутренним делом федерации. Вот так, балансируя между двумя ведомствами, приходи­лось обивать пороги, доказывать, что сборная нужна не мне, с боем выби­вать форму, инвентарь, организовывать сборы. Доходило до абсурда: на матч с Эстонией, состоявшийся поздней осенью, в прохладную пого­ду, мы не могли экипировать в еди­ную форму всю команду. Вопрос о выдаче на два часа утепленных кур­точек с национальной символикой для запасных игроков решался на уровне министерства!

— Не жалеете о принятом реше­нии, не погорячились ли?

— Нет, не жалею. Хотя понимаю, что ребята у меня были отличные, молодежь, которая могла выстре­лить на международном уровне. Собственно, большинство из них сейчас на ведущих ролях в своих клу­бах, многие выступают в первой сборной.

— В Гвинее все пришлось начи­нать с нуля?

— Лично для меня — да, хотя опыт работы с африканцами был, я ведь несколько лет провел на Мада­гаскаре. Конечно, здесь имеется своя специфика, пришлось окунуть­ся в несколько новые условия. Но дело в другом, тренер национальной сборной — это первый тренер стра­ны. Его статус заставляет быть максимально отмобилизованным, спо­собным выполнить поставленную задачу, по этому — определяется его имидж, создаются возможнос­ти заявить о себе как о серьезном специалисте. Африканский футбол сейчас стремительно прогрессиру­ет, многие сильные команды возгла­вляют известные европейские на­ставники — англичане, французы, голландцы. Своей работой они обо­гащают местные сборные современными методиками, тактикой, но и сами при этом пополняют знания, навыки. У этих тренеров появляется свое видение игры, которое, воз­можно, будет способствовать про­грессу футбола в целом.

— Насколько талантливые уче­ники — гвинейцы?

— Безусловно, очень талантли­вые. Мощные, взрывные, пластич­ные. Гвинея ведь не задворки афри­канского футбола. В 70-е годы она была одной из ведущих стран: зани­мала второе место в Кубке Африки, клуб Афия трижды становился об­ладателем Кубка африканских чем­пионов, другая столичная команда — Оройя — выигрывала Кубок куб­ков. Шериф Сулейман, с которыми меня познакомили, в 1972-м году был обладателем африканского Золотого мяча. Однако лет 15 на­зад наступил спад, который там пы­таются преодолеть до сих пор.

Спад — в смысле достижений. В умах футбол здесь, похоже, не умрет никог­да. Увлечение, развлечение, зрели­ще номер один. Убедился в этом буквально на следующий день пос­ле приезда. Меня — узнавали. И на­зывали фамилии ребят, с которыми играл в Динамо, сборной. Оказы­вается, немало гвинейцев, в свое время учившихся в нашей стране, сейчас занимают приличные дол­жности, имеют вес. Правда, это не мешает им быть ужасно безалабер­ными, необязательными. Каждое требование нужно повторить десятки раз, буквально выдавливать все через власть имущих, но это мы уже проходили.

— И отношение к сборной — та­кое же?

— Не поверите — да, хотя в не­сколько иной интерпретации. Я был несказанно удивлен, когда старт чемпионата перенесли. Знаете, на сколько? Больше, чем на полгода. А потом провели его за два с поло­виной месяца. Почти полтора сезо­на длился кубковый розыгрыш. Из-за этого победитель не попал в континентальный турнир. Причину не­урядиц мне пытались преподнести тривиальную — финансовые слож­ности. Частично в это можно пове­рить — страна достаточно бедная, спорт финансируется централизо­ванно, из госбюджета, деньги не­редко задерживаются где-то в пу­ти. У меня поначалу с зарплатой то­же перебои были. Но, с другой сто­роны, создается впечатление, что руководителей федерации такое положение устраивает. Особой инициативы они не развивают.

— А как же все-таки сборная? Ведь это престиж страны.

— Я потому и сказал, что при­шлось начинать с нуля, поскольку для меня сборной как таковой дол­гое время не существовало. Фор­мально-то она числилась, даже про­вела четыре отборочных матча в но­вом цикле, причем первый, выиг­ранный на выезде у Ботсваны — 1:0, — под руководством Михаила Фо­менко. Но я игроков в глаза увидел только накануне официальной игры. Легионеры, а их большинство, появляются здесь буквально за сутки. Но хорошо, что они есть — даже в заху­далом французском клубе третьей лиги они научатся больше, чем в местном ведущем. Футбол в Гвинее в плане организации — примитивно любительский. Игроки получают гроши, тренировочный процесс — в зачаточном состоянии. Попытался было наладить контакты с тренера­ми, приглашая на свои занятия, но рвения не обнаружил. Поэтому бо­лее или менее талантливые ребята при удобном случае уезжают. Во Францию, Голландию, в более раз­витые африканские страны — Тунис, Кот Д'Ивуар, Сенегал. За полтора го­да я насчитал таких 14.

— Политика часто врывается в вашу гвинейскую жизнь?

— Нет, нечасто. Но однажды бы­ло. Возвращаюсь в Конакри, а на улицах танки, военные с автомата­ми. Замяли конфликт мирно. А во­обще ситуация в стране, по-моему, достаточно стабильная.

— Много в столице иностран­цев, представительств известных фирм?

— Если не ошибаюсь, посольства имеют более 50 стран. Недавно на­ше открылось — украинское. Мне уютнее стало. Есть еще совместное предприятие — подружились с его сотрудниками. На вилле одной се­мьи даже некоторое время жил.

— Личную не предоставили?

— Контрактом предусмотрено персональное жилье. Но я же гово­рил, что гвинейцы — народ любо­пытный. Вначале несколько меся­цев в гостинице жил — занимались поисками. Затем предоставили вил­лу с продырявленной крышей, а до­жди здесь — ведер не напасешься. Словом, помыкался.

— Но сейчас-то хоть все в по­рядке?

— Слава Богу. Жена, дочь и лю­бимая собака, кажется, довольны.

— А вы?

— Контракт заканчивается в кон­це года. Предложение продлить его поступило, но решение буду прини­мать позже. Уже известны соперни­ки Гвинеи в отборочных турнирах чемпионата мира и нового Кубка Африки — они проводятся парал­лельно. Есть интересные, автори­тетные соперники. Скажем, та же Нигерия. Составлен план работы на весь отборочный цикл. Посмотрим, может, еще привезу сборную Гвинеи на товарищеский матч в Киев.

Юрий Карман, 14.09.1996